За кого мы, собственно, воюем? За кого гибнут наши парни? Я никак не могу назвать режим в Южной Осетии хотя бы сепаратистским. Я вам хочу напомнить состав правительства Южной Осетии. Начальник КГБ Анатолий Баранов - южноосетинское имя, раньше возглавлял ФСБ Мордовии. Василий Лунев - министр обороны, бывший военный комиссар Перми. Секретарь Совета безопасности Анатолий Баранкевич - бывший заместитель военного комиссара Ставропольского края. Премьер, кстати, Юрий Морозов - тоже мне, осетинский сепаратист. Это очень важно понять. У меня в Южной Осетии сейчас сражаются друзья, мои друзья осетины, они сражаются против грузин, они вынуждены выбирать с одной стороны между режимом Кокойты и с другой стороны между "Градом" от Саакашвили. И, собственно, это люди, которые держали свои силы в Южной Осетии, которые всегда оборонялись от Грузии, и которые пережили Беслан. Вот представьте себе, что думает сейчас осетинский ополченец, который пережил Беслан в двух частях: у него там погибли родственники, у него там погибли друзья, там взорвали вместе с этими черными осетинами и детей, и террористов, потом российская прокуратура наезжала и на него, и на его знакомых, потому что он не согласен с версией российской прокуратуры, а теперь ему приходится этих самых Баранкевичей, Барановых, Морозовых защищать коммерческие интересы, потому что иначе другой вариант - Саакашвили с его "Градом".
Самое важное, что я не могу также назвать этот режим, который, несмотря на Баранкевича и Морозова, пророссийским, потому что, еще раз повторяю, все действия президента Кокойты в последнее время противоречили интересам России на Кавказе, потому что это было возбуждение напряженности в той точке, которая может Россию развалить. То есть Южная Осетия в этом смысле не территория, не страна, не режим. Это совместное предприятие чекистских генералов и осетинских бандитов по освоению денег борьбы с Грузией. Это совместное предприятие последнее время занималось непрерывными провокациями Грузии, и каждый раз, когда грузины начинали стрелять в ответ, потому что грузины тоже, понятно, и называло это "провокацией". Я вам хочу напомнить два замечательных эпизода, которые случились перед войной. Один был на выборах президента России, когда перед выборами президента Саакашвили и Путин договорились между собой, возобновилось авиасообщение, и тут у господина Кокойты на участке взрывается телевизор. Это "троцкизм" называется: не было команды, чтобы телевизоры взрывались. Второй эпизод произошел летом, когда совместные усилия Запада и Грузии фактически остановили войну, которая должна была начаться в Осетии ровно по тому же сценарию, я к этому еще вернусь. И тогда вдруг внезапно начинаются обстрелы грузинских сел господином Кокойты. В ответ Грузия стреляет. А на следующий день после этих обстрелов господин Кокойты оказывается уже не в Цхинвали, а за тысячу километров горных дорог: то ли он российскими военными вертолетами полетел, то ли горными дорогами поехал. Это тяжело, это два раза пересекать Кавказский хребет. И он оказывается в Сухуми, где договаривается о чем-то, видимо, с российскими военными. Видимо, использовать свой народ в качестве альтернативной площадки для развязывания войны.
То есть что, собственно, произошло? Помните, как началась российско-чеченская война? Были взрывы домов, было вторжение Басаева в Дагестан. Почему я не люблю обсуждения на тему "можно или не нужно было предоставлять Чечне независимость?", потому что когда у тебя взрывают дома и в Дагестан вторгаются, ты или остаешься государством, которое воюет в заведомо дерьмовой войне, или перестаешь быть государством. Басаев тогда не оставил России опций, потому что ему нужна была война. Кокойты фактически не оставил опций Грузии. Кокойты в этом смысле вел себя, как Шамиль Басаев.
Собственно, самое удивительное, что выяснилось после того, как началась война, что южноосетинские власти к этой войне, судя по всему, не были готовы. Напомню, как все разворачивалось. В 10 вечера в четверг или, по-моему, раньше, президент объявляет об одностороннем прекращении огня, грузинские танки и "Град" в это время уже заканчивают боевое развертывание. При этом заявление о прекращении огня действует на южноосетинские власти примерно как согласие Эхуда Барака о признании государства Палестина на Ясира Арафата: Арафат объявляет интифаду, Южная Осетия начинает обстреливать грузинские села Приси и Тамарашени. Руки у Саакашвили развязаны, всю ночь Цхинвал ровняют с землей, занимают окрестные села. И, собственно, то, что происходило в эту ночь, это тотальный военный позор Южной Осетии. Нам все время рассказывали, какие там замечательные южноосетинские сепаратисты, как они сейчас дадут отпор грузинам, и выяснилось, что этот режим, державший своих граждан на положении заложников, существовавший на перманентном освоении денег на перманентный конфликт, собственно, не озаботился тем, чтобы воевать против Грузии. Деньги, замечу, были немалые. Бюджет этого совместного предприятия на борьбу с Грузией - цифры, которые назывались задолго до войны, - 800 миллионов долларов в год, это только на борьбу с Грузией секретную. 570 миллионов долларов на строительство газопровода в обход Грузии. Добавьте еще такой момент мертвых душ, как у Чичикова. Там 80 тысяч списочный состав населения Южной Осетии, 30 тысяч - реальный. Кому идет разница - понятно. Трудно сказать, куда уходили эти деньги, но в ночь с четверга на пятницу оказалось, что не на войну. А в пятницу выяснилось, почему: ни режиму Кокойты, ни стоящим за ним силовикам не нужна была оборона Осетии собственно своими силами, им нужно было втянуть в конфликт Россию.
Еще раз. Кокойты провоцировал грузин. Фактически это был режим, при котором граждане Южной Осетии находились в заложниках у собственного режима. Точно так же, как у Ясира Арафата палестинское население находилось в заложниках. Это любимая террористами тактика, тем же ХАМАСом, когда ты прямо в доме устраиваешь пункт, из которого стреляешь по противнику, а когда противник в ответ стреляет по тебе, то ты с торжеством показываешь трупы собственных детей. Вот это происходило в Цхинвали, потому что надо понять, что когда говорили об ответных обстрелах Цхинвали, это потому что Цхинвал со всех трех сторон окружен грузинскими селами, и если прямо из города стрелять по грузинскому селу, то ответный удар идет по мирному населению. Можно, конечно, вынести на сто метров пост вперед и обстреливать не из жилого дома, но тогда это уже не будет тактикой терроризма.
Чем на это ответила Грузия? Сравняла с землей. Саакашвили перекокойтил Кокойты этой ночной бомбардировкой Цхинвала. Он сделал ровно то же, что российские войска сделали с городом Грозный. Собственно, добился на тот момент Саакашвили своего - Кокойты из Цхинвали куда-то испарился еще той же ночью. И дальше утром в дело вступила российская армия. Все истории о добровольцах, о казаках, о чеченцах - хотела бы я, кстати, посмотреть на тех вайнахов, которые будут воевать за осетин, - они рассеялись, как дым. Танки, бронетехника, 58-я Армия, бомбежки Поти, бомбежки Вазиани. Кстати, это интересно - добровольцы, что ли, Поти бомбили, летали на самолетах? Кстати, в воздухе Россия, значит, сейчас господствует, больше авиации у Грузии не осталось. Только тогда господин Кокойты предъявил ультиматум Грузии и заявил, что грузины должны до 18 часов убраться из Цхинвали под угрозой полного уничтожения. Вот вам не стыдно, что за российскую армию вот это предъявляет ультиматум? Потому что, еще раз повторяю, господина Кокойты я не могу назвать нашим союзником, я даже не могу назвать нашей марионеткой. Это Кокойты. Это южноосетинский Арафат. Это наш дорогой, я бы сказала, Кокойты, учитывая, сколько нам все это стоило. Очень дорогой Кокойты.
Теперь что будет дальше. Ответ на вопрос о том, кто победит в этой войне, зависит от того, чей будет Цхинвал. Чей Цхинвал - того и тапочки.
Собственно, на этот момент я слышала три версии о том, что произошло. Одну версию я слышала от осетинских ополченцев, которые рассказывают, что армию Саакашвили в Цхинвали постигла та же участь, что Грачева в Грозном - дескать, грузин пропустили в город и там уничтожили. При всем моем уважении к людям, вынужденным выбирать между "Градом" и Кокойты, в эту версию я не верю, зачем иначе российские войска. Грузины заявляют, что Цхинвал до сегодняшнего утра контролировали они, что российские танки не прошли в город, что они стоят, подбитые, в Джаве, потому что там взорван мост, что российская авиация сносит город под корень, так что когда разрушенный дотла Цхинвал предъявят независимым наблюдателям, то ясен пень, грузины скажут, что это снесла российская армия в пятницу, а Россия скажет, что это снес грузинский артобстрел в четверг. Что говорит российское телевидение? Сначала вчера нам сказали, что танки вошли в Цхинвали. Откровенно говоря, когда я это услышала, я не поверила собственным глазам, потому что подумала "ну, что же, Саакашвили мгновенно бросил Цхинвали и убежал, тем самым проиграв все, что мог, включая саму Грузию?". Потом я поняла, что, в общем, я правильно не верю собственным глазам, потому что мне показали колонну танков на марше, не в городе, а показали в городе Саушки, которые там давно были. И потом уже, на следующий день, передали, что наши десантники вошли в Цхинвал. О танках что-то больше не упоминают.
И нам постоянно, каждый раз рассказывают, что Россия уже контролирует Цхинвал, но каждый раз эти заявления... Знаете, что меня смущает? Они противоречат. Я слышу в очередной раз сначала, что танки вошли в Цхинвал, потом - что там идут ожесточенные бои, потом - что российские войска вошли в Южную Осетию и готовятся дать бой грузинам. Дальше выступает Южная Осетия и говорит, что в Цхинвали перебои с водой и что там нельзя бегать людям за водой, потому что, мол, грузинские снайперы, засевшие в освобожденном городе, расстреливают тех, кто бежит за водой. Ну, представляете себе эту картину: Цхинвал полностью освобожден, а в доме сидит грузинский снайпер и расстреливает как раз ту женщину, которая бежит за водой. И нам говорят, что Цхинвал полностью контролируется российскими войсками, а потом нам говорят, что журналисты, которые там сидят, просят коридор, чтобы выйти. Простите, какой коридор, если мы все контролируем?
Дальше удивительное заявление сделал спецпредставитель России при ООН Чуркин. В ответ на вопрос о том, что надо сделать, чтобы Россия перестала бомбить грузинские города, Чуркин говорит, что для начала надо восстановить статус-кво. Я что-то не понимаю: статус-кво - это Цхинвал в руках Кокойты. Если Цхинвал по-прежнему в руках грузин, может, лучше воевать за Цхинвал, чем бомбить порт в Поти? Если Цхинвал в руках Кокойты, что тогда Чуркин понимает под статусом-кво? И вообще, я не совсем понимаю, если мы уже выиграли эту войну, если мы заняли Цхинвали, а это является выигрышем войны, то зачем вводятся новые и новые десантные войска? Зачем бомбятся грузинские города? Потому что это все, знаете, похоже на спецоперацию в том стиле, в котором ее проводят где-нибудь на Северном Кавказе: боевики убили мента, а в ответ зачищают целое село. Может быть, лучше найти того боевика?
Я, собственно, все это подробно так говорю, потому что из этого ясно приблизительно, что сейчас происходит. Происходит то, что Россия стала заложником того информационного вранья, которое было сказано вчера. Что победа, еще раз повторяю, будет у того, в чьих руках Цхинвали. Это понимают обе стороны. Медведеву, по ОРТ, нам уже всем доложили, что Цхинвали в руках России. Теперь до тех пор, пока мы им окончательно не овладеем, отступать нельзя. Будут делать что угодно, включая бомбежки городов, включая все.
Собственно, кто выиграл и кто проиграл в этой войне? В этой войне проиграл народ Южной Осетии. Ну, собственно, у него не было шансов, потому что кто бы ни выиграл, он был обречен либо на оккупацию, либо на тиранию. Кто выиграл? Это прежде всего господин Кокойты. Он выиграл абсолютно, с разгромным счетом: совместное предприятие по освоению российских денег получило неограниченный доступ к российским ресурсам, Россия в заложниках, медали, звездочки и так далее. Это очень важно понять, что в данном случае интересы силовиков противоречили интересам России не только в том, чтобы начинать эту войну, но и вообще в том, как ее вести. Вот даже если мы проиграем эту войну, даже если Цхинвали останется в руках грузин, всегда можно будет сказать, что это мы НАТО проиграли или еще чему-то. Грузия проиграет или выиграет эту войну в зависимости от того, удастся ли Саакашвили удержать Цхинвали. Удержит - ну, победа оправдывает все. Если окажется, что город сравняли с землей просто так - то это проигрыш.
И, наконец, четвертая сторона - Россия. Я еще раз повторяю, что Россия уже потерпела чудовищный стратегический ущерб. Мы дестабилизировали ситуацию на Кавказе, об этом я буду говорить в следующей части проблемы. Мы ввязались в войну с суверенной Грузией ради интересов даже не союзника, даже не марионетки, а просто режима, который вертел Россией как хотел, использовал свой народ как разменную карту. Сам факт вмешательства России в войну означает победу в России партии силовиков. Вот вторая чеченская война - это приход к власти Путина. Первая грузинская, первая миротворческая означает, что в России по-прежнему правит премьер Путин.
Трудно представить себе международные последствия этого дела, потому что прав или не прав был Саакашвили, одержит он победу или нет, юридически он имел право ввести танки в Цхинвал, как Россия юридически имела право ввести танки в Грозный. А вот согласитесь, что было бы, если бы турецкие самолеты в ответ на геноцид единоверцев в Чечне стали бомбить Краснодар? Странно это было бы воспринято международным сообществом.
Что, собственно, теперь сказать? В танках, в БТР-ах 58-й Армии сидят наши солдаты. В самолетах, которые бомбили сегодня ночью гражданские объекты, сидят наши летчики. Я могу только пожелать им победы, хотя я прекрасно понимаю, что это будет победа премьера Путина, победа его окружения, победа над возможным возвратом России к нормальной жизни, потому что ни один гражданин страны в здравом уме и твердой памяти не может желать ничего, кроме победы собственной стране, за исключением, конечно, товарища Ленина, который желал поражения России в Первую мировую. Но я себя чувствую, как черносотенец и государственник Дурново, который предупреждал о том, что России с Германией воевать нельзя.
Меня тут спрашивают об истории вопроса, об истории грузино-осетинского конфликта. Я напомню, как там развивались события. Это действительно тот же вопрос того, зачем мы воюем. Южная Осетия объявила независимость в 1991 году. В тот момент в Грузии был режим Гамсахурдиа, абсолютно фашистский, если называть вещи своими именами. Это неправда, что была грузинская оккупация Южной Осетии. Дело в том, что у Гамсахурдиа не было войска для этой оккупации, поэтому там занимала грузинская полиция Цхинвали и, пожалуй, грузины были первой в мире оккупационной армией, вооруженной собаками. Именно потому, что там не было реальной войны, как в Абхазии, грузины остались в своих селах, и хотя в этой войне были чудовищные совершенно эпизоды, включая взаимные расстрелы... Я помню довольно страшную историю, которую мне рассказывал один из участников той войны, когда на Зарской дороге грузинские боевики расстреляли 36 детей и женщин, взятых в автобусе. И вот этот человек, который мне рассказывал эту историю, рассказал, что они тоже через несколько дней сделали засаду, останавливали одну за другой машины, машины с грузинами, сводили их в овраг и накапливали их там, и все они никак не могли решиться их расстрелять. А эти грузины уже плакали, потому что они понимали, что их расстреляют за тех 36. В конце концов этих грузин отпустили, потому что человек реально не смог это сделать.
Были очень разные полевые командиры, которые победили в той войне. Были замечательные люди, типа Валерия Хубулова. Были отвратительные, как это часто бывает, типа Парпата, который прославился тем, что изнасиловал немку, которая привезла гуманитарную помощь. Но как очень часто бывает с такого рода режимами, люди победившие, а осетины тогда победили Грузию, отстояли свою независимость, победившие в войне не смогли победить в мире. Примерно та же проблема была в 1998 году у Чечни, когда они отстояли свою независимость от России, но Чечня превратилась в бандитское государство, где через сто метров стояли посты и грабили прохожих именем Аллаха, и по телевизору в прайм-тайм показывали отрезанные головы.
Первый президент Южной Осетии был человек, которого звали Людвиг Чибиров. Его поставил такой полевой командир, очень приличный, я его уже упоминала, Валерий Хубулов. Это большая ошибка - ставить президентов. Хубулова скоро и расстреляли. В тот момент, когда господин Чибиров был главой Южной Осетии, в Грузии был Шеварднадзе, то есть там не было государства - надо понять, что Шеварднадзе это не государство. И Южная Осетия нашла прекрасный механизм сосуществования с Грузией, потому что был порт в Поти, который назывался "шеварднадзевской заправкой", с него шла контрабанда, она шла через Чибирова, она шла в Россию, и на этом жил южноосетинский режим. Причем у него была власть. Власть - это были те, кто официально получали с контрабанды, и оппозиция в лице братьев Тедеевых. Оппозиция занималась тем, что она приходила на таможню и с помощью автоматов забирала то, что хотела.
Я говорила об истории вопроса, о том, что до прихода Кокойты к власти в Южной Осетии была демократия в том смысле, что там была власть в лице президента Чибирова, который жил за счет контрабанды, и оппозиция в лице братьев Тедеевых, которые приходили с автоматами на таможню и забирали ту долю контрабанды, которая им была нужна. Потом в Осетии были выборы, Чибиров был непопулярен в народе, братья Тедеевы способствовали избранию нового человека, им был как раз Эдуард Кокойты. А господа Тедеевы, один из братьев стал секретарем Совета безопасности, и в один прекрасный момент господин Кокойты разоблачил заговор против себя, любимого, и господа Тедеевы оказались во Владикавказе. Один из них был впоследствии там убит. После этого в Южной Осетии появилась Россия. Собственно, то, что произошло, я не могу назвать государственным переворотом. На языке того слоя, к которому принадлежит господин Кокойты, это называется "перебил крышу" с братьев Тедеевых на российских миротворцев.
На меня до сих пор незабываемое впечатление один эпизод производит. Еду я с охранниками господина Кокойты, везут меня в Цхинвали по горной дороге, я расспрашиваю какие-то вещи, они молчат, как партизаны, потому что, естественно, считают, что я не то американская, не то грузинская, не то моссадовская шпионка. Дальше я случайно спрашиваю о рудниках южноосетинских, которые, естественно, находятся в абсолютно заброшенном состоянии, как и все в Южной Осетии, и спрашиваю, правда ли, что один известный российских олигарх, называю его имя, вроде будет в них чего-то инвестировать? Они говорят, что такого не слышали. Это действительно была ошибочная информация. А минуты через две этот охранник ко мне поворачивается и, знаете, с такой непередаваемой, это надо было слышать, интонацией говорит: "А че, если он сказал это, с него и за базар спросить можно", и тем самым выдает мне самую тщательно скрываемую военную тайну о характеристике этого режима и о том, что это такое. Вот не только этого охранника, но и президента Кокойты в приемную к этому олигарху не пустят, скажу вам честно, но они вертят сейчас Россией.
Меня спрашивают: "Медведев принимает решения или его просто ставят в известность?" Ну, решения относительно Грузии, относительно Кавказа у нас принимает премьер Путин.
Интервью радиостанции Эхо Москвы
Постоянный адрес : http://www.rosukr.info/data/ru/articles/show/7889.html#
