|
Рассуждая о роли кино в современной жизни, его влиянии на зрителя, мои знакомые кинематографисты припомнили такую байку. Как-то Иосифу Сталину показали американский фильм «Большой вальс», имевший колоссальный успех у зрителя.
На кремлевского ценителя прекрасного картина произвела такое сильное впечатление, что он отклонил список советских кинематографистов, представленных к правительственным наградам. Заметив при этом, что когда советские деятели кино научатся делать подобные картины, тогда будут и награды.
ВЗГЛЯД НА РЕВОЛЮЦИЮ
Кино Сталин любил. Сначала фильмы крутили в зале Кинокомитета, что недалеко от Кремля, потом был сооружен специальный кинозал в Кремле. По воспоминаниям очевидцев, просмотру фильмов Хозяин посвящал два-три вечера в неделю, обычно после заседаний Политбюро.
Еще в двадцатые годы генсеку очень понравился фильм Эйзенштейна «Броненосец «Потемкин», а вот первоначальный вариант фильма «Октябрь» был отвергнут из-за наличия в нем кадров о Троцком. В начале 30-х мастер создает фильм «Бежин луг», в основу которого положена история с Павликом Морозовым. Но он не стал достоянием общественности. Как пишет Евгений Громов в книге «Сталин: власть и искусство», «генсек нашел фильм формалистичным, вычурным, что вызвало его большое раздражение». Фильм не просто не пустили в прокат, а уничтожили негативы.
Небезоблачно складывалась творческая судьба и другого известного советского кинорежиссера – Александра Довженко. Его фильм «Арсенал», рассказывающий об Октябрьской революции, чуть было не забодали украинские коллеги и партаппаратчики, так как националисты в нем изображены весьма отрицательно. Но вступился кремлевский цензор – ему картина понравилась.
Еще более негативно они восприняли фильм «Земля» (1930 г.) из-за того, что тот, как пишет Громов, тяготел «к романтическо-поэтической стилистике». В 1932 году вышел фильм «Иван». Реакция со стороны коллег и культчиновников была не менее суровой. Довженко даже обвинили в пособничестве фашизму. Режиссер вынужден был перебраться в Москву. Он пишет письмо Сталину с просьбой принять его. И уже через сутки беседует с генсеком, делится творческими планами. Идея создать фильм «Аэроград», рассказывающий о борьбе с вредителями и японскими диверсантами на Дальнем Востоке, всецело овладела последним. Он живо интересуется мельчайшими подробностями сценария, дает разъяснения, указания. Словом, оказывает всяческую поддержку.
В 1935 году фильм вышел на экраны страны и восторженно был принят зрителем. Высоко его оценил и вождь. После этого Довженко еще теснее сближается с советским лидером, его негласно считают фаворитом отечественной кинематографии. Он частенько общается со Сталиным. И тот однажды заказал ему картину об украинском Чапаеве – Николае Щорсе. Главный кинокритик страны высоко ставил «Чапаева» (Сергей и Георгий Васильевы). Генсек, по воспоминаниям очевидцев, много раз смотрел его. Картина считалась чуть ли не эталонной о Гражданской войне. А фильм о молодом командире Богунского полка нужен был вождю в первую очередь в пропагандистских целях. Необходимо было показать политическое и идеологическое единство России и Украины.
Довженко создали все условия для работы. Несколько раз переписывался сценарий. Сталин лично вносил поправки. Четыре года продолжалась работа над «Щорсом». И вот лента в прокате. Зрители ее приняли «на ура» (правда, не так сильно, как «Чапаева»). Ее оценили и «наверху»: режиссер был удостоен Сталинской премии 1-й степени.
Отнюдь не всегда благоволила фортуна Михаилу Ромму. Считанные месяцы остаются до празднования 20-летнего юбилея Октября. Необходимо создать сильную, зрелищную картину к годовщине. В 1937 году он приступает к работе над фильмом «Ленин в Октябре». Времени катастрофически не хватает. Съемочная группа работает дни и ночи напролет.
6 ноября. Премьера на юбилейном вечере в Большом. Аплодировали и Сталин, и члены Политбюро. Казалось бы, дело сделано. Но не тут-то было. Ночью режиссеру позвонили и сообщили, что после повторного просмотра Сталин приказал доснять эпизоды о штурме Зимнего дворца и аресте Временного правительства, так как без них картина получается незавершенной. Через месяц «недостатки» были устранены.
ВЗГЛЯД НА ИСТОРИЮ
В середине 1930-х годов ситуация в Европе изменилась. В воздухе запахло войной. В создавшихся условиях необходимо было сплотить народ, показать историческую преемственность. Кинематографу в этом процессе отводилось значимое место. Так, на экранах появился фильм Всеволода Пудовкина «Минин и Пожарский». Над исторической тематикой работал и Эйзенштейн. Его фильм «Александр Невский» очень понравился вождю. Режиссера наградили орденом Ленина.
Сейчас многим известен фильм Пудовкина «Суворов». Однако мало кто знает, в каких муках он рождался. В 1939 году его запустили в производство. Но Сталин, прочитав сценарий, сделал ряд принципиальных поправок, замечаний. Картину пришлось доделывать в процессе работы. В конце 1940-го она вышла на экраны и была принята «на ура». Не осталась незамеченной и в Кремле. За нее и фильм «Минин и Пожарский» режиссера наградили Сталинской премией 1-й степени.
ПЕРЕД ВОЙНОЙ
Удивительно, но факт: в предвоенные годы, когда у власти в Германии уже были фашисты, когда нападение на СССР казалось неотвратимым, в советском игровом кинематографе антифашистская тематика была представлена достаточно слабо. С 1936 по 1938 год сняли всего шесть картин («Борцы», «Карл Бруннер», «Борьба продолжается», «Болотные солдаты», «Профессор Мамлок», «Семья Оппенгейм»). В них изобличается фашизм, ярко показаны казни, погромы, пытки. Но к постановкам привлекаются отнюдь не самые сильные творческие кадры. В результате картины получились поверхностные как по сути, так и художественному выражению
Причин здесь, думается, несколько. В 1939 году СССР заключил с Германией пакт о ненападении. В тех условиях советское руководство не хотело портить и без того непростые отношения с правителями третьего рейха. Из проката были изъяты антифашистские фильмы. Но есть и другие причины. Сталин, ненавидя фашизм, позволял делать соответствующие памфлеты, различного рода агитки, документальные фильмы. Но на худфильмы было наложено табу. Дело в том, что плакатная пропаганда приносит сиюминутный, кратковременный эффект. Она достаточно быстро забывается. А вот художественные картины по своему влиянию более эмоциональны, действенны на сознание, запоминаются надолго. В них зритель мог провести некоторые параллели, разглядеть в чем-то схожесть между диктатором Гитлером и вождем Сталиным, фашистской диктатурой в Германии и авторитаризмом в Советском Союзе.
Вот какой занятный пример приводит Евгений Громов. Дело было в самом начале войны. Режиссер Рошаль решил снять фильм о Гитлере, его приходе к власти «Убийца выходит на дорогу». К производству привлекаются Ромм, Эйзенштейн, Пудовкин. Но вдруг «сверху» пришел приказ свернуть съемки без каких-либо комментариев. Нетрудно догадаться, от кого исходила директива.
И ЭТО ВСЁ О НЁМ
Немало времени кинематографу уделял Верховный и во время войны. Он регулярно просматривал кинохронику. Но по-прежнему объектом особого внимания остаются художественные картины. Так, братья Васильевы задумали снять фильм по пьесе Алексея Толстого «Хлеб». В 1942 году двухсерийный фильм «Оборона Царицына» выходит в прокат. За первую серию режиссеры награждаются Сталинской премией 1-й степени. А вторую запрещают. Почему? По мнению известного российского киноведа Евгения Громова, во второй серии много внимания уделено борьбе Сталина с Троцким, что в 1942 году было неактуально. Ни к чему было показывать и близость вождя к маршалу Ворошилову, который в первые месяцы Великой Отечественной показал себя полностью неподготовленным к ведению войны нового типа.
О фильме Эйзенштейна «Иван Грозный» следует сказать особо. В январе 1941 года Жданов предложил мастеру сделать фильм о царе Иване. Режиссер с воодушевлением воспринял идею. Сталин одобрил сценарий. В 1944 году картина вышла на экраны страны. В 1946 году режиссер удостоен Сталинской премии 1-й степени. Тогда же была снята и вторая серия. А вот она очень не понравилась кремлевскому цензору. Вождь считал Ивана Грозного собирателем русских земель, борцом против иноземных захватчиков, а в фильме он показан человеком нерешительным, даже слабохарактерным. Он постоянно советуется со своим окружением, что абсолютно не соответствовало, по предсказаниям генсека, исторической правде.
Не меньшей обструкции были подвергнуты эпизоды с изображением опричнины. Кремлевскому критику не понравились колпаки: они почему-то вызывали ассоциации с ку-клукс-кланом. Но это частности. Хотя великий художник изобразил опричнину как явление, в общем-то, прогрессивное, но сами опричники получились настоящими дьяволами. Сравнения с чекистами напрашивались сами собой.
И тем не менее вождь дал согласие на продолжение работы над картиной. Но в 1948 году Эйзенштейн умер. Две серии картины сняты с показа. Лишь только после смерти кремлевского владыки фильм реабилитировали.
Любил ли вождь фильмы о самом себе, сказать сложно. За числом не гнались, предпочитая качество количеству. Наиболее яркие из них: «Ленин в Октябре» (М.Ромм, 1937 г.), «Великое зарево»(М.Чиаурели, 1938 г.), «Человек с ружьем» (С.Юткевич), «Ленин в 1918 году» (М.Ромм, 1940 г.), «Валерий Чкалов» (М.Калатозов, 1941 г.), «Сталинградская битва» (В.Петров, 1949 г.) и ряд других. За 16 лет (с 1937 по 1953 год) было сделано всего 18 фильмов. Во многих других генсек как бы незримо присутствует, появляясь то в эпизодах, то в репликах героев. Вождь полагал, что частое его мелькание на экране может снизить восприятие его значимости как государственного деятеля.
Но и он не смог удержаться от восхваления самого себя. В 1950 году вышел двухсерийный фильм «Падение Берлина» (М.Чиаурели). Не многие, наверное, знают, что одна из завершающих сцен была вписана по приказу генсека. Вот что пишет по этому поводу Константин Симонов в книге «Глазами человека моего поколения»: «…Сталин… нарядный, непохожий на себя самого, среди встречающих его на аэродроме в Берлине ликующих людей. Кто знает, почему Сталин при его уме и иронии заставил вкатить в фильм эту чудовищную по безвкусице сцену, кстати, ничего общего ни с исторической действительностью… ни с его личностью, ибо он был в этом фильме… совершенно не похож на самого себя».
Следует отметить, что вождь в фильмах никогда не болел, не старел, он всегда оставался молодым, красивым, бодрым. Ему (не без ведома прототипа) придавался некий мифический характер получеловека-полубога, над которым силы природы не властны. Выходит, тщеславие, восхваление самого себя на экране отнюдь не претило генсеку. Он, можно сказать, даже руководил этими процессами.
|
