Объявленное банкротом, пребывающее многие годы в забвении, практически потерявшее уникальный трудовой коллектив ГП «Научно-исследовательский институт радиосистем» (г. Житомир) наконец-то привлекло внимание центральной власти. Не так давно НИИ посетило руководство концерна «Техвоенсервис» (в структуре Минобороны Украины) и приняло решение как-то сохранить институт. Но получиться ли? Вопрос без ответа.
О возможностях и значении института мы беседовали с экс-начальником 1-го отдела (секретный отдел) НИИ Николаем Мозговым, который не пожелал фотографироваться, пославшись на свою особенную деятельность в прошлом.
- Когда говоришь, что в Житомире есть институт радиосистем, многие горожане с недоумением спрашивают: Какие там радиосистемы в Житомире?. Развейте наконец-то догадки об истинном предназначении НИИ.
- ГП «Научно-исследовательский институт радиосистем» в Житомире был создан как филиал Донецкого НИИ комплексной автоматизации. Их название было завуалировано, чтобы скрыть, или хотя бы прямо не афишировать точное предназначение. Житомирский НИИ создавался для решения одной очень важной задачи в оборонной сфере - разработки головки самонаведения для поражения радиоизлучающих средств. Мы занимались также системами для защиты военной техники и военных объектов от высокоточного оружия, созданием самого высокоточного оружия, в общем всем тем, что называется радиоэлектронная борьба (далее РЭБ). Вот наш истинный профиль, теперь о нем можно говорить.
Основано же предприятие было в 1984 году, размещалось вначале в нескольких помещениях по городу. Одно из них - теперь «Ощадбанк» напротив Богунского райисполкома. Только в 1989 году институт переехал в специально построенное для него 8-этажное здание на Корбутовке. Коллектив формировался с ведущих специалистов со всего Советского Союза. Начальники отделов подбирались только из числа высококвалифицированных и авторитетных руководителей подразделений профильных институтов, инженеры - только с красным дипломом. Все тщательно проверялись службой безопасности на предмет благонадежности и родословной. Только через 3-4 месяца изучения кандидата, принималось решение о его зачислении.
- Выполнил ли НИИ главную свою задачу?
- Да, за год мы создали головку самонаведения для поражения радиоизлучающих средств. Причем создали 10 макетов, из которых выбрали наилучшую. Но тогда, в эпоху СССР, совсем другое отношение было к военной прикладной науке. Мы за год создавали до 10 научно-исследовательских работ, в коллективе в 1989 году трудилось свыше 500 сотрудников. В период основания НИИ в нем работало около 10 кандидатов технических наук, один лауреат Государственной премии СССР.
-А насколько эффективная есть продукция института?
- Приведу пример. В период становления Вооруженных сил Украины Генштаб проводил показательные учения на полигоне под Житомиром. Было выставлено две группы боевой техники, одну из которых защищала техника РЭБ. По этим группам нанесли удар системами залпового огня «Град», «Ураган». Результат: незащищенная техника полностью сгорела, защищенная - осталась невредимой. Во втором случае все ракеты, взрываясь, не долетели до цели. Даже осколки не долетели.
- Если в Украине есть такая техника, то чем можно объяснить огромные потери техники и живой силы в зоне АТО от обстрелов системами залпового огня сепаратистов?
- Эта техника стала непригодной, потому как десятилетия она не обслуживалась. Еще с 1994 года для института прекратилось финансирования заказов Минобороны. Каждый год нам присылали заказы с указанием объемов финансирования, но денег мы не получали. В итоге у нас появились долги по зарплате, часть коллектива ушла из института.
Только с 2000 года начали потихоньку оплачивать оборонные заказы, и то, за счет того, что заказчиками были другие государства. Институт начал заниматься ремонтом и предпродажной подготовкой военной техники, которую Украина продавала США, Китаю, другим странам. В тот период мы отремонтировали станции РЭБ для украинского контингента в Ираке, и кое-что для ВСУ. Последний раз НИИ занимался этим в 2005 году. Затем вообще прекратилось финансирование оборонных заказов. В феврале 2006 года нам последний раз выплатили зарплату. В 2007-м Пенсионный фонд подал иск в Хозяйственный суд на НИИ по поводу его банкротства. Этот процесс длится до сих пор. Суд не может принять решение, потому что НИИ внесен в два особенных списка. Первый - стратегических предприятий (у нас было мобилизационное задание на случай войны по ремонту военной техники), второй - предприятий, которые не подлежат приватизации. Вот так и «висит» институт уже 7 лет. Коллектив писал во все инстанции, объявлял голодовку, но все безрезультатно.
Деревянная скульптура, созданная одним из сотрудников НИИ, символизирует обезглавленную науку
- Теперь-то, наверняка, НИИ очень нужен армии?
- Конечно, нужен. Когда началась АТО, о нас вспомнили в Киеве. Более того, поступили вопросы: Где же ваши разработки? А какие разработки, когда столько времени прошло, когда 8 лет нет финансирования, нет зарплаты, практически нет коллектива, когда НИИ стал банкротом? Все научно-технические отчеты с грифом «секретно» мы давно отправили в Минобороны. Но деваться некуда, технику-то надо ремонтировать. Вызвали некоторых наших специалистов и сейчас они в Житомире по договору (заказ на НИИ давать нельзя, потому как его счета арестованы) занимаются ремонтом военной техники нашего профиля.
- Востребованы ли услуги института на внешнем рынке?
- Да востребованы. Как отмечал выше, в период с 2001 по 2005 мы интенсивно работали с Китаем и США. Наши специалисты несколько раз командировались в эти страны. С другой стороны специалисты КНР и США к нам приезжали. Работа на внешнем рынке очень выгодна экономично. За ремонт одного блока размером обычного «дипломата» США нам платили столько, сколько платило Минобороны Украины за ремонт всей станции, которая размещается на трех большегрузных автомобилях - 80 тыс. грн., что по курсу тех времен 5 грн. за $1 были вполне нормальные деньги.
Все заказы шли, естественно, через «Укрспецэкспорт», который не всегда думал о том, чтобы дать нам работу. Так, в свое время Китай купил в Украины 17 станций РЭБ. Так как они долгое время транспортировались морем, их надо было на месте отремонтировать. Кроме того, необходимо было обучить ремонту китайских специалистов и подготовить экипажи. Мы разработали свои предложения по стоимости работ и отправили в Киев. На этом все и заглохло. Спустя время к нам дошла информация, что «Укрспецэкспорт» завысил чуть ли не в 6 раз стоимость работ. Китай, конечно, отказался, сделка сорвалась.
- Видите ли возможность возрождения НИИ?
- Я могу сказать одно: институт нужен. Давно замечено, что вложение $1 в технику РЭБ на войне дает экономию $10. Но на первом месте, конечно, защита живой силы и техники. НИИ, в принципе, еще можно реанимировать, потому что есть специалисты, помещение, техническое оснащение (требующее переучета и ремонта), опытный полигон. Отдельно о помещении. С годами оно пришло в упадок. Отопления нет, крыша течет, паркетный пол, мебель местами полностью пришли в негодность. Но все это еще исправимо. Было бы желание.
- Правда ли, что при СССР планировалось грандиозное расширение института, что могло значительно улучшить обустройство и транспортную инфраструктуру Корбутовки?
- Несколько томов этого глобального проекта долгое время лежали в сейфе моего кабинета. Планировалось построить еще два корпуса. Один построили: теперь там находится управление Пенсионного фонда.
НИИ выделили землю до реки под строительство опытного завода. Это не успели. Были проекты двоих новых полигонов для испытания станций РЭБ и головок самонаведений. Этого тоже нет. В оном из микрорайонов Корбутовки планировалось строительство жилого массива со всей необходимой инфраструктурой. Транспортная часть плана: строительство троллейбусной кольцевой линии и моста через р.Тетерев в районе НИИ с дорогой, выходящей на Бердичевскую трассу. Вот такие были планы. А имеем то, что имеем. Но надежда, как говорится, умирает последней.
Сергей Ткачук для Житомир.info
