У каждого города есть свои места, про которые молчат и предпочитают не говорить (своя Троещина в виде Полевой), есть место, куда мы помещаем отдельную элиту, для того, чтобы ее и хорошую дорогу к ней «хаять» (своя Конча Заспа в виде Денишей, Заричан и Довжиков). Есть рабочие районы, спальные, промышленные, тусовочные и базарно-рыночные. 

Все эти части города распределили свое место в ячейке, как в одной большой семье, в которой каждому участнику приписывается своя уникальная роль и модели поведения. И от желания самого участника мало что зависит. Если для счастья города нужна болезнь определенной его части, которая скапливает всю заботу и дает смысл существованию целого города (как происходит в семье, где сильно кто-то болеет), то само общество будет помогать этой болезни прогрессировать, так как эта болезнь поддерживает массу тонких и взаимосвязанных целей для всего общества этого конкретного города. 

Покупая квартиру или дом в каком-то районе мы покупаем соседей, энергетику, репутацию, отношение других к тебе самому. И инвестируем свое отношение к самому себе. Не спорьте, вы не сломаете систему. Как бы мы это не выражали или скрывали, но каждое место у нас ассоциируется с чем-то вполне конкретным. Где-то мы ожидаем, что дороги будут чинить, а где-то и не надеемся. Где-то мы удивляемся убийству, а где-то нет. По какой-то причине мы можем возить своих детей в школы совершенно другого района. И на определенных маршрутах мы не сильно расстроимся грязным прокуренным салонам маршруток.

Заметьте по себе, что аварии в каких-то местах мы обсуждаем особо активно и рьяно. Потому что место это ключевое, через него проезжает масса народа вечерами, уставшие, спешащие, временами пьяные. И если разобраться, то светофор там работает не корректно, но либо об этом никто не пишет, либо пишут, но без каких-либо видимых изменений сверху. И нет такого Дяди Степы, который его за минуту подкрутил бы и проблему исправил. Потому что глобально, нам важно внутренне убеждаться и самому себе говорить «Я же говорил!». Для этой цели подобное место всегда оставят. В крайнем случае оставят его на закуску на новую предвыборную кампанию. Вариант с пешеходами - вечно вылетающий люк, в который периодически падают люди и дети.

У нас есть центр (такой себе шкаф с завалами вещей раритетных и не очень). И все, что в нем - ценно и красиво. Именно там нельзя снести старое разваливающееся здание, а где угодно - можно. Можно, но только не в центре (сразу надрыв появляется, чувствуете?). Причем ради этого чувства мы готовы срезать все деревья на Мехалке, лишь бы открыть к обозрению красивую историческую достопримечательность. В центре нельзя снести полувековую дверь, не в двери дело, а в том, что снесший дверь посягнул на центр. На ту роль и тот смысл, какой у нас в городе занял Центр. Вековые предания, уважение к родительской фигуре, Отцу. И если часть общества группируется против Отца (разрушить старые здания и культурные памятники), то остальные возносят на пьедестал. Причем к этой реликвии относятся настолько аккуратно, что реставрация возносится до уровня инцеста. Нельзя, пуская стоит, как стояло.

Мехалка - как и любая пешеходная улица города - это самое показательное место, где делятся роли и происходят семейные батлы. Это козел отпущения семьи. И что бы не предпринимали разные социальные или политические (или еще какие) группировки, все равно обществу города не угодишь. Сделай его громким местом, где бурлит жизнь - тут будут громкие концерты, не всегда любимого тебе и подходящего стиля, ты скажешь, что Мехалка превратилась в балаган и базар. Запрети музыкантам петь, клоунам бегать, художникам рисовать - исчезнет жизнь и творческая молодежь, станет скучно в кафешках и как-то сильно вычурно. Оставь деревья - будут жаловаться, что липы загадили весь исторический центр города (читай, оскорбили Отца). Срежь деревья - обвинят в вандализме (читай, детоубийстве). 

Но по такому месту - ладони, где встречаются все слои населения и все части города, где на политической арене в виде новостей, или где физически, как на пешеходном центре, на праздники, Мехалка - это место, где можно почувствовать город. Каким он есть на самом деле. Что там демонстрируется, как показывается. Насколько терпимы мы или нет к тому, что там происходит. В какой-то момент исчезли нищие и попрошайки с улицы. В какой-то момент там стали разрешать ставить политические палатки. А в какой-то, стали расти, как на дрожжах, количество кафешек и украшений под новый год. Анализируя это можно понять город. Можно понять нас. Группы и публичные выступления никогда не собирают толпы людей, на Мехалке очень редко можно услышать талантливого музыканта с качественной аппаратурой (как в Киеве, например). Музыкант, который пашет над качеством и учится в консерватории (или училище) не выйдет на Мехалку играть воскресным утром. Почему? Почему не как в Брно, например? А вы вот подумайте, и почувствуйте ответ сами. Конечно же жизнь в городе меняется и это видно по Мехалке. Унылые брынькающие гитаристы канут в лету, так же как и возвышенный шансон и появляются страшно позитивные, заводные, с классными песнями, расстроенной гитарой и фальшивыми голосами. Это уже изменение, тебе улыбаются. Чинится сцена и устраиваются представления. Появляются удивительные летники, которые по какой-то причине власти обязывают демонтировать к середине ноября. Мы что, не хотим пройтись по улице, где спокойная тихая музычка в кафешках и люди греются в лучах уфо? Мы не хотим посидеть на улице в варешках в мороз и попить горячего шоколаду или какао? Думаю, у нас всех есть ответы на эти вопросы и много чувств после этих многабукф.