В Житомире немного женщин, которые руководят крупным бизнесом, еще меньше «бизнес-вумен», которые не боятся публичности. Соучредитель компании «Фаворит» Елена Розенблат согласилась ответить на вопросы Житомир.info о семейном бизнесе, своих трех образованиях, работе на сахарном заводе, отношении к Майдану и будущим выборам.
- Какую должность вы занимаете в компании «Фаворит»?
- Официально моя должность – коммерческий директор компании «Фаворит-Агро», но если говорить в целом – у нас семейное предприятие, которое было создано 20 лет назад. И мы работали, невзирая на должности и на должностные обязанности, инструкции, делали все необходимое, что надо для компании. Была необходимость вникнуть в проблемы молочной индустрии – вникала, в строительство – вникала, а сейчас непосредственно веду участок сельское хозяйство.
- Вникали – потому что было интересно или потому что заставляли (родители, обстоятельства)?
- Никогда меня никто не заставлял, мне это было очень интересно. В свое время я закончила педагогический институт, факультет иностранных языков, с детства мечтала быть педагогом, учителем, но не в младших классах, а в старших. Иностранные языки для себя я воспринимала как возможность путешествий, на тот момент побывать за границей – это было достижение и очень важно было приехать в чужую страну и смочь общаться. Ну и на тот момент иняз был достаточно престижный факультет. В 1993 году я поступила в институт, а в 1994 образовался «Фаворит» - в двухкомнатной квартире со штатом три с половиной человека – папа, Борис, бухгалтер и юрист, все члены одной семьи (смеется).
- Чем изначально занималась фирма?
- Это были очень сложные времена, Борис только закончил Камышинское высшее строительное военное училище и приехал служить к нам в Озерное. Как раз был период купонов, миллионов, потом – миллиардов, зарплаты начислялись непонятно как, папа работал тогда в дорстрое. Поэтому на семейном совете (у нас была такая практика семейных советов – мама, папа и дети, мы с Борисом) было принято решение, что папа уходит в частный бизнес. Он перешел работать в фирму «Возрождение», которая занималась поставкой нефтепродуктов. Проработал отец в ней два года. - В это же время началось сокращение в армии и Борису предложили уволиться. У Бориса возникла идея создать фирму, - зарегистрировали «Фаворит». Сначала, как многие в те годы, занимались бартером – купили грузовик и в Россию возили тушенку, сгущенку, а обратно – запчасти к сельхозтехнике. Их надо было реализовывать, поэтому начали знакомиться с председателями колхозов, завязывались добрые отношения, и таким образом началась тема сельского хозяйства.
- На каком этапе вы начали работать в семейном бизнесе?
- В 1998 году я закончила институт. К этому моменту я уже приходила на фирму, вникала в проблемы, понимала, что надо решать, куда идти. Поэтому на семейном совете было принято решение, что мне еще необходимо экономическое образование, и я закончила в сельхозинституте «бухучет и аудит» - тогда была возможность получить втрое высшее образование за один год.
- Получается, семейный совет убил детскую мечту – быть учительницей, ездить за границу?
- Моя мечта была глубже – работать с людьми, создавать новое, развиваться. Поэтому меня все эти экономические вопросы в те тяжелые годы очень увлекли и поглотили. Это оказалось интересно. Потом я вышла замуж, и в 1999 году у меня была возможность с мужем уехать в Германию. Там я пошла учиться дальше, в прекрасном городе Саарбрюккен получила диплом менеджера внешнеэкономических связей. Училась два года, было очень интересно, там практическое образование: ты учишься, но нет лишней информации, - четко понимаешь, где тебе это пригодится. Советское образование было другим – помните демотиватор – иллюстрация советского образования: картинка с синусами, косинусами, тангенсами и подпись «Мне уже сорок, а я все жду, когда мне это в жизни пригодится».
- Почему вернулись из Германии?
- Это интересная история. Перед окончанием моей учебы мы решили съездить в отпуск, в Украину. Накануне в Германии я прошла собеседование, и собиралась выходить на работу на фирму, которая реализовывала на рынке СНГ печки для изготовления хлеба. Перед поездкой, 26 сентября, мы купили машину – Ауди-6, а 3 октября уже в Украине у нас ее угнали. В багажнике машины лежала куртка мужа – с документами, с паспортом. Я вернулась в Германию, а муж пока восстанавливали документы опоздал на курсы программистов, на которые записался в Германии, а потом уже было не до курсов. И тогда пришло понимание, что это неспроста, что это знак, что здесь, в Украине мы нужнее. Я получила диплом и вернулась, это был 2001 год. В нашей компании уже было молочное направление, купили сахарный завод. У таких заводов очень интересная специфика – они работают два месяца в году, это сезонное производство. Директор перед началом сезона уволилась, а я просто приехала к мужу, который организовывал охрану на предприятии. Села в удобное директорское кресло, которое было свободно на тот момент, раскладывала «косынку» (пасьянс на компьютере – авт.), на столе стояли четыре одинаковых телефона и они по очереди звонили. Один раз взяла трубку, там вопрос «Когда вы начинаете работать?», пошла, узнала. Второй телефон звонит, что-то там не привезли – пошла, уточнила, решила вопрос. И я не уехала в этот день домой, осталась там. Так я начала руководить предприятием.
- Можно сказать, что вы удачно сели в нужное кресло?
- Наверное. Был очень сложный год, но мы сработали хорошо, вывели предприятие из убытков в «плюс». Там я прошла настоящую школу выживания. Когда предприятие работает постоянно, то к нему в течении года ходят проверки, а когда два месяца, то все концентрируется в этих двух месяцах – каждый день по две, по три проверки, масса вопросов, в общем это – школа жизни и выживания
Елена Розенблат организовала "круглый стол" с предпринимателями для решения общих проблем
- Долго работали на сахарном заводе?
- Мы отработали несколько сезонов, но, к сожалению, действия государства не способствовали работе отрасли. У меня определенное отношение к Юлии Тимошенко – красивая, интересная женщина, умная. И когда она начинала говорить о тех отраслях, в которых я абсолютно не разбиралась, - я готова была ей аплодировать стоя, настолько все было логично, последовательно, классно. Но когда она начинала говорить о тех вещах, в которых я разбиралась, я просто краснела от возмущения и кричала «Бред! Это не правда, это же все не так!». Я считаю, что сахарная промышленность Украины на совести Тимошенко.
- Тимошенко уничтожила сахарную промышленность?
- Украина всегда славилась своим сахароварением. В советское время у нас было 199 заводов, , в независимой Украине работал 121 завод. Тимошенко позволила ввезти сюда тростниковый сахар и тем самым убить сахарную промышленность Украины. В результате на сегодняшний день по моим подсчетам работает лишь около 40 отечественных заводов. Сахарная промышленность на совести Юлии Владимировны, которая тогда была премьером. В 2007 году мы закончили сезон, сели, подсчитали, взвесили все «за» и «против» и приняли тяжелое решение – запускаться в следующем году не стоит, потому что очень много рисков, цена газа уже тогда зашкаливала. И не было уверенности, что ты сработаешь в плюс, потому что как только кто-то поставит подпись и ввезет сюда за чемодан денег тростниковый сахар, все твои усилия и потуги просто равны нулю. Выход нашего сахара – 12% с одной тонны свеклы, у тростникового сахара выход – за 90% и вырастить тростник, который растет сам по себе, как бурьян, это не равнозначно вырастить свеклу. Стратегически мы все делали правильно – пришли к тому, что необходимо обеспечить завод собственной свеклой, закупили технику, начали вкладывать именно в выращивание свеклы и таким образом у нас появился сельскохозяйственный бизнес.
- Сахарный завод был в Житомирской области?
- Нет, Корецкий сахарный завод в Ровенской области, на границе с Новоград-Волынским районом.
- Что теперь выращиваете на своих полях?
- Выращиваем пшеницу, сою, в этом году у нас очень интересный проект по тыкве совместно с австрийцами. Наша задача – вырастить тыкву, потом семечки увозят в Австрию и там давят масло.
- Сахарный завод, сельское хозяйство – в этих отраслях работают в основном мужчины. Как вы справляетесь?
- Мне как раз на эту тему на заводе подарили картину (показывает картину из янтаря). Изображенное на ней здание – Корецкий сахарный завод, а картину шутя назвали «Елена Семеновна приехала в Корец» (смеется). Это к слову о мужских коллективах. Да, там в основном все мужчины – директор, главный агроном, главный механик, трактористы, комбайнеры, водители. Мы проводим общие собрания, собираются по 30-40 человек и я иногда устраиваю разнос. Конечно, стараюсь избегать матерных слов, я их вообще не употребляла до недавнего времени, а сейчас иногда бывает.
Картина "Елена Семеновна приехала в Корец"
- Кто может влиять на ваши решения, с кем советуетесь?
- Если это вопросы сельского хозяйства, то я советуюсь с коллективом, есть главный агроном, есть директор. Если это жизненные решения, то беру ответственность на себя, чаще всего ни с кем не советуюсь. Иногда могу влиять на решения своего брата Бориса: если вижу что-то такое, что явно плохо – я однозначно об этом говорю, отстаиваю свою позицию. Один раз была ситуация, в 2006 году, когда мы сильно поссорились. Это было связано с принятием бизнес-решения, я была в корне не согласна, неделю не разговаривали - и я сделала первый шаг навстречу. Считаю, чем больше времени проходит в этих обидах, тем меньше точек соприкосновения остается, пропасть расширяется и сложнее делать шаги друг другу навстречу.
- Много у вас близких подруг или всех заменила семья?
- Есть очень мало людей, с которыми я близка, не могу похвастаться, что у меня много друзей. У меня очень много знакомых, я очень открыта и проста в общении, а настоящих подруг можно на пальцах одной руки пересчитать. Это люди, которые проходили со мной определенный жизненный путь. Одна подруга со школы, с которой мы поддерживаем отношения по сегодняшний день, она работает учительницей в 34-й школе. Одна подруга с института, одна подруга с КВНа (в институте Елена Розенблат играла в команде КВН «Девчонки из Житомира» – авт.). Естественно, очень близкий человек мой брат, и муж, конечно.
"Девчонки из Житомира" в Лиге КВН, Елена Розенблат - вторая справа
- Вы как-то упоминали, что помогаете армии, потому что там есть знакомый
- Мой одноклассник сейчас служит в 30-й бригаде. После школы мы практически с ним не общались, но когда я узнала, что он там находится, то какое-то такое родство почувствовала, что не передать. Мы с ним начали общаться по «вайберу» и каждый раз, когда хочется написать, подбираешь слова. Бывает, прочитаешь в интернет про какую-то ужасную ситуацию в зоне АТО и сразу думаешь о том человеке и страшно писать – есть боязнь не получить ответ, это тоже я прошла. Мы с ним виделись, он приезжал в отпуск на пять дней и 12 сентября опять уехал в зону АТО. Этому человеку я очень благодарна и признательна, что он там и за нас всех воюет. Но мы помогаем и 95-й, где служит другой мой одноклассник, и житомирянам, которые идут защищать родину в добровольческих батальонах.
- В соцсетях вы часто вступаете в споры, пытаетесь что-то доказывать, переубеждать
- Когда только начинался Майдан, я решила, что моя миссия, мое призвание – в соцсетях объяснять тем, кто не понимает, кто кричал, что люди на Майдане «проплаченные», что это «америкосовские деньги», донести до них другую позицию. Вот я конкретный человек, я не тролль, я реальная, у меня есть имя-фамилия, есть определенный род деятельности, пыталась на своем примере объяснить почему люди вышли. Месяца четыре, с декабря по март, вела очень серьезные баталии, дискуссии. При том, что я старалась общаться очень тактично, никого не обижая, мне рассказывали, что мои данные уже в ФСБ, что за мной придут, я уже на особом контроле, учете., Потом я сделала вывод, что это зря потраченное время. Есть хорошее выражение «Сложно объяснить человеку вкус шоколада, если он никогда его не пробовал», так же сложно донести людям, которые были всегда не свободны, что такое «свободный человек», в этом есть проблема.
Акция по сбору помощи раненым во время Дня города
- Как на вас повлияли события на Майдане?
- Начиная с первых дней эти события нас очень сильно затянули, об этом лучше может рассказать Борис. Мы вели свой бизнес, легко никогда не было, мы никогда не были при власти, никогда не были вхожи в большие кабинеты, работали и работали. Были взлеты, были падения, неудачи, теряли, находили, снова теряли. Последние годы было реальное давление, проверки просто замучили: как ни экология, так налоговая, как не налоговая, то еще кто-то. Каждый день какие-то проверки, конца и края не было. И начали просто «перекрывать кислород». Была такая организация по охране труда (Госгорпромнадзор), которая очень любила заниматься шантажом – просто закрывали работу предприятия, останавливали стройку, останавливали молочное предприятие. Мы тешили себя мыслью, что если будет совсем плохо, будут закрывать завод – есть коллектив, который решил в крайнем случае выйти на улицу отстоять правду и предприятие. Но когда с 29 на 30 ноября избили студентов, лично у нас произошел сдвиг парадигмы, «точка невозврата». Я никогда не забуду, как мы созвонились с братом в субботу, 30 ноября, разговор был примерно о том «ты говорил, что люди выйдут на улицу, а ты видишь, что делают с людьми?». Борис сказал, что он все видел, этого допускать нельзя и сказал, что едет на Майдан, спросил или поеду с ним. Да, я тоже поехала.
- Вас так сильно задело именно избиение студентов, а не отказ от подписания ассоциации с ЕС?
- Честно, мне как просто человеку было бы достаточно, если бы Янукович выступил в субботу, часов в 12 дня и сказал простых три предложения: Уважаемые сограждане. Произошло досадное недоразумение. Разберусь, виновных накажу. Мне бы этого хватило, наверное. Но так как этого не произошло, я понимала, что мы просто превращаемся в страну даже не «третьего мира», а в безвольных рабов и этого допускать нельзя, против этого надо выступать и заявлять о своей четкой позиции. Потом мы вместе стояли на Майдане. Меня сфотографировали, фото оказалось на Житомир.info и на других ресурсах. Потом мне передали по секрету, что Рыжук (в то время был губернатором Житомирской области и руководителем областной организации Партии регионов – авт.) после этого проводил совещание, просмотрел участников (вече) на Майдане, узнал нас и сказал: «А, Розенблаты, нечем заняться. Нужно создать им условия, чтобы не было времени думать о всяких майданах». Меня это не то что не испугало, а возникла какая-то злость.
Вече в Киеве 1 декарбя 2013 года
- Во что вылилась эта злость?
- В еще большее понимание, что нельзя отступать. Если мы сейчас не выйдем, не выступим, страны Украины просто не будет. Сегодня уже, оглядываясь назад, я считаю, что у Украины есть несколько сценариев развития, лучше, хуже, но их несколько, они разные. При Януковиче у Украины был бы один сценарий – Украины бы не было. Я часто бываю за границей, знаю, что такое Европейский союз и к чему надо стремиться, отстаиваю необходимость подписания соглашения с ЕС. Но не это меня вывело и задело, а то что людей не считают за людей, считают рабами.
- Многие знакомые поддерживали вашу позицию во время Майдана?
- Когда уже Майдан стоял и мы четко заявили о своей позиции, очень много людей, которые сегодня любят себя бить в грудь и кричать «я тоже там был», в то время говорили: вы сошли с ума, что вы делаете, зачем вам это надо, вас же «задушат» и морально, и физически, и финансово. Мой ответ был – если мы сейчас не встанем, то задушат всех, вопрос времени. Максимальный срок, который я тогда отводила - два года. Через два года задушат всех, не останется никого и либо мы сегодня выходим и заявляем о своей позиции, либо четко для себя говорим, что Украина как страна существовать не будет, это будет сателлит при «Советском Союзе», при России.
- Когда брат решил баллотироваться в депутаты, вам тоже говорили, что вы сошли с ума?
- Да, говорили зачем вам это надо, сидите и не высовывайтесь, уже все решили. Но после Майдана очень много переосмысливаешь и понимаешь, что вот у тебя есть позиция – о ней надо говорить, ее надо отстаивать. Плыть по течению и придерживаться принципа «моя хата скраю», - спокойнее, но я так не могу. Поэтому я всецело поддерживаю этот шаг брата, я знаю его как никто другой, и считаю что он достоин представлять интересы житомирян. Не буду говорить, что мы «святые» и понимаю, что очень много будет сейчас грязи, нам вспомнят то, что было и чего не было, уже даже слышала, что мы граждане Германии (смеется). Еще рассказывали, что едут на какое-то наше предприятие снимать сюжет, что шесть месяцев зарплату не платят, но это тоже бред. Исходя из того, что я сейчас слышу, понимаю – грязи будет немеряно, но, наверное, это то, что всегда сопровождает публичность, отстаивание своей позиции.
С Димой Крабом во время презентации рисунка "Житомир в орнаменте"
- Вы готовы это все выдержать?
- Я считаю себя сильным человеком. Мама ушла из жизни, когда мне было 20 лет, и мне потом многие говорил, что были шокированы – я не плакала на похоронах. А я помню ту установку, которую себе давала тогда: папа в тот момент был в отчаянии, потерял опору и я понимала, что если сяду рядом с ним и мы вместе будем рыдать, то еще, не дай Бог, потеряю папу, я должна быть сильной, должна папу вернуть к нормальной жизни… Помню, мама всегда говорила «Надо иметь Бога в душе и действовать по согласованию с Богом». И вот эти наставления по сегодняшний день со мной.
Тамара Коваль, Житомир.info
