Сергей Рудковский почти десять лет работает первым заместителем генерального директора Житомирского картонного комбината. Его зона ответственности – продажи, развитие, разработка новых продуктов, все то, что называется модным термином R&D. Насколько расширился ассортимент продукции предприятия за последние годы, как ЖКК растит кадры, почему законопроект об ограничении использования пластиковых пакетов вызывает возмущение специалистов – об этом читайте в интервью.
- Как изменился ассортимент продукции предприятия за то время, что вы здесь работаете?
- Исследовать предприятие мы начали в конце 2009 года и в 2010 я начал здесь работать. На тот момент была готова к работе бумажная машина, но она не была полноценно запущена в силу незавершенности этапов модернизации. Предприятие тогда производило стандартную яичную упаковку – 30-местные лотки, и было готово к выпуску бумаги. В 2010 году мы запустили выпуск бумаги, гофроупаковки, в 2012 году добавили к этому розничную упаковку для яиц– коробочка на 10 яиц, расширили ассортимент бумаги – добавили влагопрочные слои, новые грамматуры, крашеные слои. Пару лет назад начали расширять ассортимент упаковок для фруктов, уже выпускаем упаковки для ягод, дынь, для персиков.
- Можете назвать количество наименований продукции, которую выпускает ЖКК?
- У нас есть три основных направления – бумага и картон, и здесь порядка 15 наименований различной продукции. Также есть упаковка для яиц, где тоже около 15 различных вариантов. Есть гофроящики, имеющих десятки типо-размеров. Также есть другие виды упаковки их тоже не меньше десятка. То есть в целом более 50 наименований. Мы работаем в сегменте «B2B» (бизнес для бизнеса – авт.) и, наверное, не совсем понятны для массового потребителя.
- Да, люди обычно обращают внимание на товар, и реже – на его упаковку.
- Мы сейчас как раз добиваемся того, чтобы люди обращали внимание на упаковку – пытаемся донести до людей, что ответственность за тот пластик, который плавает в океане, не лежит на условном «господине Трампе», а мы, потребители, за это отвечаем. При выборе товара мы можем обратить внимание на то, во что он упакован.
- Законодательно тоже пытаются на это обратить внимание – зарегистрирован законопроект об ограничении использования пластиковых пакетов.
- Есть такое выражение «немножко беременна», так законопроект, который зарегистрирован, даже до этого статуса не дотягивает. Я надеюсь, что он будет доработан. Во-первых – почему мы говорим только о пакетах? Есть директива Европейского Союза, которая определила пластиковые загрязнители, составляющие больше 80% из всего загрязнения, туда входят: одноразовые стаканчики, ушные палочки, пластиковые трубочки для питья, пластиковые крышки для стаканчиков и еще несколько категорий одноразовой посуды. Но все это почему-то в законопроекте обходят и берут только пакеты. А если разобраться по сути, то законопроект предполагает, что пакеты запрещаются, но не все, остается разрешение для категории так называемых «биоразлагаемых» пакетов.
- Такие действительно существуют?
- На сегодняшний день биоразлагаемого пластика я не встречал. Я очень много путешествую, посещаю конференции – никто в мире не говорит о биоразлагаемом пластике. Существует пластик, который разлагается в определенных условиях – в условиях аэробного компостирования (биохимический процесс переработки с использованием специальных бактерий – авт.), но его нужно отдельно отсортировать, провести процедуру этого компостирования, и тогда он разлагается, в специально организованных для этого условиях. Был такой маркетинговый трюк, когда торговые сети использовали оксо-разлагаемый пластик и писали, что это «биопакет». Но по сути оксо-разлагаемый пластик рассыпается на микро-пластик и тем самым наносит колоссальный вред. Если обычный пластик просто лежит и потом, грубо говоря, уплывает в океан, то оксо-разлагаемый пластик быстро разлагается и быстро попадает в воду и в наш организм. Слава Богу, в законопроекте предусмотрен запрет на оксобиоразлагаемые пакеты. В пояснительной записке есть отсылка к европейскому стандарту, но он подразумевает, что биоразлагаемый продукт соответствует этому стандарту, если он разлагается при аэробном компостировании. Т.е. даже если примут закон, то кто будет сортировать эти пакеты? Закона о сортировке мусора у нас нет. Кто будет собирать и кто будет компостировать эти пакеты? Вот я и говорю – законопроект как в расхожей фразе «немного беременна».
- О сортировке мусора много говорят, но, похоже, реализация этих заявлений никому не интересна.
- Сегодня есть общественные организации, которые этим занимаются, мы всячески пытаемся поддерживать их инициативу. Но тут недостаточно просто инициативы небольшого количества людей.
- В Житомире просто нет смысла сортировать мусор, потому что из сортировочных ящиков это все сваливается в один мусоровоз и едет на городскую свалку.
- К сожалению, вы правы. Но если мы собираемся в плане отказа от пластика сыграть дуэтом с Европой, то нужно бить по клавишам в полную силу, а не просто запретить часть пакетов, а какую-то разрешить, но что с ними будет дальше – мы до конца не понимаем. В этом плане у меня есть некий скепсис, но есть и надежда, что будут какие-то общественные слушания, потому что это законопроект, возможно привлекут каких-то экспертов, было бы не плохо в данном случае даже европейских экспертов привлечь.
- Судя по тому, с какой скоростью Рада принимает законы, надежды мало.
- Сожалею. А могли бы сделать действительно хорошее дело, сыграть синхронно с Европой.
- В чем ваша заинтересованность в этом законопроекте?
- Во-первых, есть личные мотивы – я тоже не равнодушен, мне это болит. Недавно, будучи на берегу Средиземного моря, я любовался красивым пейзажем и плавающим у берега пластиком. А с профессиональной точки зрения – безусловно возникнет дополнительный спрос на бумажные пакеты. Здесь тоже не все так просто, потому что бумажные пакеты на сегодняшний день в подавляющем большинстве выпускаются из импортного сырья. В Украине бумажная индустрия устроена так, что все бумажные фабрики перерабатывают вторичное сырье. Бумажный пакет требует определенных характеристик, определенной безопасности, чтобы обеспечить потребителю безопасную доставку продуктов. На сегодняшний день это все делается из импортной бумаги, завезенной из тех стран, где перерабатывают первичную целлюлозу, у нас этого не делают. Сейчас наше предприятие находится на стадии разработки соответствующих решений: мы ищем добавки, которые могли бы дать эту эластичность, и хотим предложить сырьевую базу для производителей пакетов.
- Получается, что у вашего предприятия прямая заинтересованность в запрете пластиковых пакетов?
- У нас прямая заинтересованность в борьбе против пластика, наши профессиональные интересы совпадают с интересами человечества, так бывает.
- Часто так бывает, что интересы предприятия совпадают с интересами человечества?
- Например – мы возвращаем к жизни макулатуру, возобновляемый ресурс, который не уходит. Мы стимулируем сбор макулатуры, количество возвращений волокна в оборот. Если говорить о меньшем масштабе, то в прошлом году мы запустили производство яблочной упаковки и в прошлом году был очень хороший экспортный потенциал у наших украинских производителей: так совпало, что экспорт яблок вырос в разы. Т.е. опять наши интересы совпали с интересами определенной группы. Знаете, зачастую так бывает, что мы вводим новый продукт и сталкиваемся с «кручением пальцем у виска». Так же было с нашей упаковкой для десятка яиц – еще лет 6-7 назад 10-местные упаковки были только пластиковые. Когда мы начали производить картонную упаковку, то первая реакция была – это никому не надо, это дороже, такой обычный набор сомнений и контраргументов. Но, к счастью, при выборе с полки «голосует» потребитель, которому эта упаковка, во-первых, нравится тактильно, во-вторых – она сохраняет яйцо лучше. Человек сравнил нашу упаковку с пластиковой и запомнил разницу. Есть также некая инертность торговых сетей – они не очень любят менять позиции, менять упаковку, и это мы преодолеваем очень долго.
- Может дело не в торговых сетях, а в производителях продукции?
- Нет. На вершине этой «пищевой цепочки» находятся сети, все остальные – это пища для них (смеется). Все производители продуктов питания, в принципе, зависят от национальных сетей, потому что им нужны продажи.
- Торговые сети могут диктовать производителям условия упаковки?
- Безусловно, сети все диктуют, производители во многом от них зависят. И если удается в сеть провести какое-то новое решения и потом покупатель за него «проголосовал», то уже сеть зависит от покупателя, он, слава Богу, выше сети в этой цепочке (смеется). Это уже для нас привычная история любого нового продукта: он доходит до сети, это самый сложный этап, потом проходит некоторое время, люди начинают «голосовать» за наш продукт, сеть требует это от производителя, а он прибегает к нам и просит срочно дать то, по поводу чего он крутил нам пальцем у виска. Это забавная история, она повторяется у нас из года в год. В этом году мы запустили ягодные панетки (картонные коробочки для ягод). В начале сезоне все эксперты украинского рынка сурово мне говорили – вы не в ту сторону идете, здесь это не пойдет, это никому не надо. К середине ягодного сезона мы получили определенный объем заказов и в конце сезона все приезжают с нами договариваться об этой упаковке на следующий сезон, потому что люди «проголосовали». Покупатели увидели, что наш материал абсорбирует, а в пластике остается сок и, соответственно, появляется плесень. И экоинформационная волна, которая идет, тоже людей затрагивает. И на следующий сезон мы готовимся к полномасштабному переносу украинской ягоды в картонную упаковку, потому что это не пластик, который перед попаданием к производителю может стоять на солнце, от нагревания могут появляться токсичные вещества и возникают риски для здоровья. Ты покупаешь здоровье, т.е. ягоду, а она лежит в потенциально опасной упаковке. Вся эта история о том, что потребитель разбирается, что действительно полезно, и наши интересы совпадают с интересами человечества.
- Были в вашей практике неудачные проекты, когда вы выпустили продукт, а потом вынуждены были от него отказаться?
- Я пытаюсь вспомнить, но на сегодняшний день у нас нет продуктов, которые «не пошли». Некоторые находятся в стадии доработки, некоторые только в стадии входа на рынок. Я не могу вспомнить, чтобы мы что-то снимали с производства. Есть продукт, который мы запускали и он идет в небольшем объеме, не становиться «хитом». Но не было такого продукты, о котором мы бы пожалели, что начали им заниматься. У нас рук не хватает, чтобы все продукты выпускать.
- Рук не хватает – это вы о проблеме с кадрами?
- Не совсем. У нас есть желание нарастить кадровый потенциал – и рабочих, которым мы предлагаем достойные условия работы, и в ИТР (инженерно-технический работник) у нас достаточно большие перспективы. Мы создали такую экосистему, в которой человек может самореализоваться, достойно зарабатывать, чувствовать и быть причастным к нашей миссии, которая совпадает с интересами человечества (смеется). У нас есть взаимодействие с нашими украинскими «Илон Масками»: у нас работает Валентин Фречко над своим проектом – бумага из опавшей листвы, на нашей базе идет разработка его проекта. У нас известный изобретатель конструктора Денис Охрименко запускал и развивает свой проект Pagl и сейчас идет вторая итерация этого конструктора.
- У идей должны быть хорошие реализаторы, с этим проблем нет?
- Для того, чтобы человек из хорошего исполнителя стал хорошим реализатором, должно пройти время. И у нас есть звезды, без кавычек, в хорошем смысле слова, которые очень сильно выросли, продвинулись, пошли дальше и сейчас создают некие иные ценности, занимаются развитием продуктов или проектов, направлений. Я понимаю, что это постоянный процесс – необходимо привлекать людей, которые должны проходить через стадию обучения, адаптации, из них и получаются такие реализаторы.
- Где вы находите этих людей, каковы критерии отбора?
- Есть традиционные способы – поиск вакантных позиций: люди приходят к нам по объявлению. Есть и хорошее «сарафанное радио», которое тоже дает нам определенный поток людей. И мы смотрим не только на профессиональные качества, а и на ментальные составляющие, на желание, на блеск в глазах. А дальше у нас есть созданная экосистема, в которой, к счастью, эти люди развиваются. Она предусматривает обучение, языковые курсы (три иностранных языка), участие в конференциях, профильное образование – наши люди едут учиться в Киев, в Польшу. Это все за счет предприятия. У нас есть и некая экосистема, связанная с социальной коммуникацией на предприятии: Speaking Club, где люди на английском вечером могут пообщаться; есть своя традиция корпоративных мероприятий; есть очень сильная спортивная традиция – они постоянно плывут, бегут, что-то выигрывают и это все позитивно сказывается на общей коммуникации в коллективе. Я считаю, что эта благотворная экосистема дает возможности, она вдохновляет, воодушевляет, люди чувствуют себя здесь соавторами и созидателями. Это хорошо работает и привлекает других людей.
- Если говорить буквально, то сколько нужно, чтобы в вашей кадровой экосистеме из семечки выросло дерево?
- Если к нам приходит человек, условно, без опыта, который имеет больше опыт работы руками или только начинает свой путь в нашей отрасли, то до руководителя подразделения здесь он может вырасти за 3-4 года. Очень приятно видеть, как люди эволюционируют, развиваются, поднимаются на уровень выше и не только профессионально.
- Поднимаются все выше и потом от вас уходят?
- Если человек вырос с нами, то не уходит. Да и а зачем? Ехать в Польшу на статус «всегда чужого»? Наш уровень зарплат достаточно конкурентоспособен, отношение очень лояльное, возможности очень большие.
- Если от вас не едут в Польшу, то может из Польши едут к вам?
- У нас есть «возвращенцы». Люди ехали, когда в какой-то момент был дисбаланс валютных курсов и, возможно, в Польше работать было выгоднее.
- Некоторые предприятия принципиально не принимают на работу тех, кто от них уехал на заработки в Польшу.
- Люди уходят по разным причинам, жизненные ситуации разные бывают, кого-то принимаем, кого-то – нет, это индивидуально, у нас нет кодекса по этому поводу. Бывает, что человек возвращается, а его позиция уже занята. И еще у нас есть накопительные бонусы, а если человек ушел, то он их потерял. Это такая система оплаты, которая связана со стажем, с количеством проработанных лет на предприятии, такие своеобразные категории, которые предполагают повышение зарплаты.
- Последний вопрос – кем вы мечтали быть в детстве?
- Точно помню, что родители видели меня летчиком, а я себя видел в международном бизнесе, и почти получилось (смеется). Мне недавно подарили полет на планере и я решил, что все таки мое – это производство и международный бизнес.
Тамара Коваль, редактор Житомир.info
